Член международного коллектива уличных фотографов Observe collective.
Победитель международного фотоконкурса Urban Picnic Street Photography Award 2014.
Финалист конкурсов International Street Photography Award 2013, 2014, Miamy Street Photography Festival 2013 (США), Фестиваль уличной фотографии (Москва) 2012, 2013, 2014, 2015, участник выставок Eastreet 1, Eastreet 2 (Люблин, Польша), Innervisions (Москва), выставок «Лучшие фото участников творческой мастерской Андрея Чепакина и фотокорреспондентов газеты «Невское Время» (2012, 2013, 2014, г. Санкт-Петербург, 2013 Стокгольм).
Вошел в шорт-лист конкурса «Питерфотофест-2015) (в номинации «фотокнига»), а также в шорт-лист 1 международного фестиваля городской фотографии «Фотограффити» (Пермь, 2012), и международного конкурса Istanbul Photo Contest 2013.
Автор многочисленных статей в периодических изданиях.
В 2010—2011 — штатный фотограф газеты «Молодой Дальневосточник», Хабаровск. С 2011 года постоянный автор газеты «Невское время» (Санкт-Петербург).

— Что для вас уличная фотография? Какое место она занимает в вашей жизни?
— Уличная фотография для меня такой способ поиграть с миром в интересную игру. Помните русскую народную сказку – «пойди туда, не знаю куда, принести то, не знаю что»? По-моему, эта фраза выражает самую суть уличной фотографии. Впрочем, если вспомнить первоначальный, не приглаженный вариант сказки – «принеси черт знает что», получится еще точнее. Потому что в олитературенном варианте задание невыполнимо, нет ключа. А так получается, что есть некая сила, которая все-таки знает, и все, что нужно — выйти на улицу и попытаться установить контакт с этой неведомой силой, как бы она ни называлась — черт, бог уличной фотографии или собственное подсознание. Если все получается, обязательно возвращаешься домой с чем-то, что совершенно никак не мог ожидать. Это действительно очень интересная игра.

— Как начали снимать улицу? Когда? Почему?
— Началось с того, что мне попался на глаза журнал Digital Photo со статьей про английскую уличную фотографию. Там были картинки Мэтта Стюарта, Ника Терпина и Дэвида Соломонса. Меня торкнуло невероятно, и я понял, что тоже так хочу. Сначала стал на какой-то телефон снимать, совсем примитивный, потом взял мамину мыльницу, и только года через полтора купил себе более-менее нормальную камеру. Это был май 2010, наверно, этот момент и можно считать началом.

— Кто из классиков фотографии оказал на вас влияние? Почерпнули ли вы что-либо из их работ?
— Ну, тут сложный вопрос, кого считать классиками. Как я уже написал, самое первое и сильное влияние на меня оказали члены коллектива In-Public, то есть Стюарт, Терпин и Соломонс. Вторым сильным влиянием был Картье-Брессон, конечно, куда ж без него. Примерно тогда же я открыл фотографии Сергея Максимишина, тоже огромное влияние было неизбежно. А потом мне посчастливилось принять участие в проекте Street Photography Now, и вот это была настоящая школа. Наиболее сильное влияние оказали, конечно, Алекс Вебб и Рагу Рей. Потом, еще позже, к этому списку добавились Гарри Грюйер и Георгий Пинхасов.

— Кто из современных авторов вам интересен? Почему? Чем их творчество привлекает вас?
— Из современных авторов мне интересны те, у кого есть свой взгляд. По-моему, у Макса Фрая где-то была такая фраза: «фотография — это лучший способ показать миру свою матрицу восприятия». По-моему, очень точно сказано. Если называть имена, то, во-первых, это будут все те, кого я назвал выше, за вычетом, разумеется, HCB. Во-вторых, я бы назвал многих других инпабликовцев, прежде всего Джесса Марлоу, Нарель Отио, Трента Парка, Нильса Йоргенсена, Пола Расселла. Члены нашего коллектива, Observecollective, тоже все очень интересные фотографы. Нет, серьезно. Я не говорю, что все их фотографии гениальны, что-то мне нравится больше, что-то меньше, но следить за тем, что они делают и как меняются, очень увлекательно. Среди нас, безусловно, талантливее всех Дэниель Хотон (Danielle Houghton), но, например, фотография Огюза Оскана со множеством турецких женщин в длиннополых черных одеждах и цветных платках на заснеженном горном склоне — это вообще одна из самых любимых моих фотографий. С ней может соперничать только фотография Кэролин Дрейк из Киргизии, это знаменитый снимок — кадр разделен на три части деревом, в одной части мальчик играет с собакой, в другой женщина переходит ручей по мостику, а в третьей парень в рубахе на выпуск и в шапке наблюдает за мальчиком и собакой. Вот, Кэролин Дрейк, кстати.
©Carolyn Drake
Еще из магнумовцев Никос Экономопулос , Бруно Барби, Константин Манос, да там можно половину списка перечислить, сайт Магнума вообще неисчерпаемый источник вдохновения.
Кто еще… Шин Ногучи, Петер Кол (Peter Kool), Джек Саймон, Эд Питерс — опять же, можно долго перечислять. Из наших — Борис Савельев (это, наверно, скорее к классикам, я не очень в курсе, что он сейчас снимает), Максимишина я называл уже, Артем Житенев. Из менее признанных — очень интересно наблюдать за Ольгой Титовой и Ксенией Цыкуновой. Ну, вот Игорь Ефимов еще неизменно радует на всех выставках, Александр Петросян (хотя у него мне и не все нравится, но есть ведь и офигенные карточки). А вообще всех назвать невозможно, этот список тогда никогда не кончится.

— Есть ли у вас излюбленные приемы съемки на улице? Своя тема?
— Излюбленные приемы есть, конечно, но я стараюсь их избегать. Потому что прием, повторенный несколько раз — это уже штамп, это неинтересно. Хорошая фотография — это всегда откровение, это что-то, чего ты никогда не видел раньше. Но, конечно, какие-то вещи все время повторяются, поэтому по-настоящему хороших фотографий очень мало, на самом деле.

— Считаете ли жанр стрит-фотографии исследованием? Работаете ли вы над какими-либо долгосрочными темами или проектами, снимая на улице?
— Конечно, к этому можно относиться, как к исследованию. Вопрос в том, что является предметом исследования. Полагать, что окружающий мир, несколько наивно — ни один документалист не снимает объективную реальность, просто потому, что между нами и миром всегда есть барьер в виде наших представлений о мире, так называемая «картина мира». Так что можно исследовать собственно картину мира, дыры в картине мира, ее границы, состояния, в которые я попадаю, взаимодействуя с миром, в том числе и повторяющиеся состояния. Собственное и коллективное бессознательное можно исследовать — в общем, много чего.

— Есть ли, на ваш взгляд, разница между стритом и формалистикой? Имеет ли право быть чистая форма в стрит-фотографии при отсутствии сюжетной составляющей?
— Я не понимаю, что такое формалистика. Если имеется в виду такая декоративная фотография — пятна, полоски и т.д. – то мне это довольно быстро стало неинтересно. Этим надо переболеть обязательно, мне кажется, но не стоит в этом надолго застревать. В фотографии должно быть что-то еще кроме точек и черточек. Что-то необъяснимое, какая-то магия. Или поэзия, если хотите. Вообще, по-моему, уличная фотография и поэзия — очень близкие штуки.

— Участвуете ли вы в фотоконкурсах?
— Иногда участвую, почему бы и нет. В одном выиграл даже, купил себе камеру хорошую. Сам бы вряд ли на такую заработал, так что вроде неплохо.

— Является ли фотография вашей профессией?
— В смысле, зарабатываю ли я этим? Я бы и рад, но нет. Я работал в газете в Хабаровске некоторое время, и писал, и фотографировал, но когда переехал в Санкт-Петербург, в 2011, здесь подобной работы найти не удалось, так что зарабатываю тем, что на улице на флейте играю.

— Какую технику вы используете для съемки? Какие линзы в основном? Какими объективами снимаете стрит? Чем нужно снимать стрит, по вашему мнению?
— Технику использую ту, которая у меня есть. Сначала был Canon 450 с китовым объективом, потом Canon 1100, потом, когда его украли, мой друг, член Observecollective Том Янг прислал мне из Канады свой старый Canon 50, а другие друзья помогли купить объектив 17-40, сейчас вот снимаю на Canon 6D С объективом 24-105. Хотелось бы 24-70, но не могу себе позволить, увы.

— Какие советы вы бы могли дать тем, кто только начинает свои шаги в уличной фотографии?
— А, это очень просто. Во-первых, много снимать. Очень много. Во-вторых, относиться к своим фотографиям абсолютно безжалостно. Тут должен быть очень высокий градус внутренней честности. Например, ваш любимый фотограф — Пинхасов. Ок. Ходили вы, допустим, весь день по городу, и сделали одну гениальную фотографию. Как вам кажется. Пришли домой и смотрите на нее — все еще гениальная? Ок. Теперь посмотрите на фотографии Пинхасова. Теперь опять на свою. Все еще нравится? Честно-честно? Ну, тогда можно ее показывать публике. Если нет, то лучше не надо. Иными словами, если ваша картинка имеет право на существование рядом с теми фотографиями, которые вам по-настоящему нравятся, то она настолько хороша, насколько хороши вы на данный момент. Потому что через некоторое время ситуация может измениться и вы все переоцените. Но это нормально.
Ну и, в третьих, надо повышать постоянно свою визуальную грамотность, смотреть много по-настоящему хороших фотографий. И классиков, и современников. И не просто смотреть то, что нравится, это легко, а пытаться вникнуть в то, что не нравится. Давать себе такой труд. Ну и, конечно, надо не только фотографии смотреть, надо книжки читать хорошие, стихи, и прозу тоже, кино смотреть, опять же хорошее, в музеи ходить. Ну и самое главное — смотреть вокруг себя внимательно. Незашоренным взглядом, все время, и все время быть готовым увидеть что-то интересное. Потому что внимание — наш главный инструмент, и его надо постоянно развивать. Ухаживать за ним.

— Что для вас Интернет и соцсети?
— Интернет и соцсети — это такая часть современного мира, от которой уже никуда не денешься. С одной стороны, это огромное благо. Это и возможность быстро и самостоятельно учиться всему, чему угодно, в том числе фотографии. Пока не было интернета, в нашей стране ведь вообще было это нелегко. Были там фотокружки какие-то, они варились в собственном соку, и если ты жил в том же Хабаровске, к примеру, ты мог прийти в библиотеку и что там найти? Подшивку журналов «Советское фото», ага. И книжку Дыко «Основы композиции». И все. А сейчас к твоим услугам любая информация, только не ленись и ищи. И к тому же это способ сделать так, чтобы твои работы увидели тысячи человек, живущих по всему миру. Те, кому это действительно интересно. В этом смысле фликр с его тематическими группами наподобие HCSP и сайты вроде Urban Picnic Street Photography – великое дело. Конечно, надо английский учить, тут ничего не поделаешь. Но это не самая большая, прямо скажем, преграда. Еще один огромный плюс интернета и соцсетей — что можно завести друзей, самых настоящих, опять же по всему миру. Взять тот же Observecollective. Мы ведь почти три года существовали, зная друг друга исключительно виртуально, а потом Монти взял и устроил коллективную выставку в Германии, и мы там встретились, не все, по почти все. Это было очень круто. И все такими замечательными оказались, и так отлично провели это время, некоторые даже плакали, когда разъезжались.
С другой стороны, интернет вызывает сильнейшую зависимость, и с этим очень трудно бороться. Я когда-то перестал смотреть телевизор, довольно давно, году в 96-м, и очень этим гордился. Пока не обнаружил, что гордиться-то нечем, потому что плотно сижу на интернете. Этот наркотик позабористей оказался. Я прекрасно осознаю, что провожу за компьютером гораздо больше времени, чем следовало бы, но пока ничего не могу с этим сделать.

— Кого вы считаете своим учителем, если такой человек существует?
— Кого я считаю своим учителем… Да всех тех, кого я перечислил, когда говорил о влияниях. От Картье-Брессона и Сергея Максимишина и до Грюйера и Пинхасова. Это если говорит об искусстве сделать отдельную фотографию. Учился у Андрея Чепакина, когда переехал в Петербург, он был первым учителем в фотографии документальной, учил снимать истории. Сейчас вот продолжаю учиться снимать истории, уже немного на другом уровне, у, опять же, Сергея Максимишина.

— Важна ли вам обратная связь со зрителем? Как вы ее получаете?
— Обратная связь со зрителем, безусловно, важна. Это, наверно, несколько пафосно прозвучит, но фотографию (или песню, или картину, или книгу, все, что угодно) можно считать состоявшейся, если она дошла до зрителя (слушателя, читателя и т.д.) и состоялся некий контакт. Потому что если он не состоялся, то все было зря.

— Можете ли вы словами описать ваши визуальные ощущения от какой-нибудь фотографии?
— Это все равно, что пытаться описать словами музыку. У кого-то получается, конечно, и порой очень красиво, например, я не помню сейчас, кто это был, не могу быстро найти, и точную цитату не приведу, но какой-то писатель сравнил Take Five Дэйва Брубека с тем, как медленно взлетает огромная птица. Красиво сказано, и в память врезается надолго, но имеет ли это на самом деле какое-то отношение к музыке Брубека? Я не знаю. В общем, если б я мог описать словами свое впечатление от фотографии, я был бы, наверно, хорошим писателем. А я не он, увы.

— Должен ли быть “смысл” в фотографии?
— Тут надо сначала определиться с тем, что такое смысл и на скольких уровнях он может считываться. Не уверен, что я обладаю достаточной философской компетенцией, чтобы отвечать на этот вопрос.

— Какие задачи решает уличная фотография? Решает ли вообще?
— Я не могу говорить за всю уличную фотографию, что же касается того, какие задачи я решаю при помощи уличной фотографии, мне кажется, я на это уже и так достаточно подробно ответил.

— Является ли фотография искусством? Если да, то каким, чисто визуальным или не совсем, выходит ли фотография из плоскости визуального?
— Ну вот опять же — что такое искусство? На эту тему можно долго рассуждать, честно говоря, не очень хочется. Если коротко, то фотография искусство ровно в той же степени, в какой искусство, скажем, рисунок. Любой человек может научиться хорошо, технично рисовать, если затратит определенное количество времени и энергии. Любой человек может научиться грамотно, технично фотографировать. Искусство ли это? Ну, опять же, смотря какие требования мы предъявляем к искусству. Это ремесло, да. А вот возвыситься над ремеслом и гениально рисовать или фотографировать могут единицы. Почему? А кто его знает. Если бы существовал однозначный ответ, тогда, наверно, искусству настала бы крышка. Должна быть какая-то тайна, какая-то составляющая, которую невозможно объяснить.

— Что для вас хорошая фотография?
— Хорошая фотография — это всегда откровение, даже просветление. В хорошей фотографии есть жизнь, это чувствуется, этого не подделать никак, это как мед у Винни-Пуха — или он есть, или его нет. Это совершенно необъяснимая вещь, ее нельзя прямо назвать, можно только ходить кругами. Ближе всего подошел, мне кажется, Рагу Рэй, он так сказал: «пока в игру не вмешалось сверхъестественное, фотография остается настолько хороша, насколько может быть хороша информация».

— Самоценна ли для вас так называемая “художественность” фотографии?
— Нет, конечно. Фотография — это просто очень удобный инструмент, чтобы стучаться в ту дверь, за которой неизвестно что. Лично мне удобный. Но не единственно возможный, разумеется.

— Есть ли разница между стритом в вашей стране и тем, что снимают в мире?
— Мне вообще не нравится вешать ярлыки и запихивать себя и других в какие-то рамки — стрит, не стрит. Удобно говорить «стрит-фотография» или «уличная фотография», имея в виду, во-первых, фотографию живую, непостановочную и непридуманную, а во-вторых, такую фотографию, в которой таки произошло некое взаимодействие сознания фотографа с окружающим миром, а не просто бездумное нажимание кнопки. Так короче говорить, вот и все. В этом смысле нет, конечно, никакой разницы, между русской, английской и, скажем, тайской стрит-фотографией. Различие должно быть, и оно есть, на уровне отдельных фотографов. Потому что нет никакого единого национального сознания, и никто его, соответственно, не выражает, а вот личная матрица восприятия еще как есть. И чем она больше отличается от среднестатистической, тем интереснее то, что получается. Впрочем, я это уже говорил.

— Сколько лет дано фотографу на осуществление своих творческих планов, замечаете ли вы усталость от фотографии?
— Это не ко мне вопрос, это к господу Богу, я не уполномочен говорить от его имени. Я жалею иногда, что слишком поздно начал, в 38 лет, столько лет потерял. Но такие вещи не в нашей власти, как есть, так и есть.

— Вы уже сняли кадр всей своей жизни, или он еще впереди, на ваш взгляд?
— Я не верю в такие вещи, как кадр всей своей жизни.

— Фотография, как она влияет на ваши взаимоотношения с близкими людьми и окружающим вас миром? Делает ли фотография вас одиноким или, может быть, наоборот, привносит в жизнь новых людей?
— Не очень понимаю такую постановку вопроса. Фотография, как и любое другое средство общения с миром, оставляет тебя один на один с миром. На равных. Одинок ли ты при этом? И да и нет. Можно, конечно, фотографией заниматься и с какими-то другими целями, например, чтобы с девушками знакомиться или просто тусоваться. Тогда, если у человека одиночество — это дыра, фотография будет, конечно, затыкать эту дыру. Ничего в этом нет плохого, надо только честно отдавать себе отчет, что собственно фотография здесь ни при чем.

— Как вы относитесь к профессиональной фотографии и тем, кто занимается коммерческой фотографией? Как вы относитесь к коммерческой фотографии в целом? Интересны ли вам какие-либо другие направления в фотографии,
кроме уличной?
— Замечательно отношусь. Это ведь величайшее счастье, когда человек может заниматься любимым делом и получать за это деньги. Если бы так могли все, это был бы идеальный мир. Другое дело, что абсолютно нет знака равенства между понятиями «профессиональный фотограф» и «хороший фотограф». Ну, что ж… нет в мире совершенства, это печально, но с этим ничего нельзя поделать.

— Готовы ли посвятить творческой фотографии всю свою жизнь, при этом, возможно, не получая успеха в общепринятом понимании этого слова?
— Есть такое хорошее русское слово — одержимость. Человек, который занимается фотографией, человек, который пишет стихи, да боже мой, да хоть человек, который по горным рекам на байдарке сплавляется — они ведь все не хозяева себе. И я в том числе. Ни один ведь человек в здравом уме не будет всеми этими глупостями никому не нужными заниматься, он лучше пойдет денег заработает, а потом отдохнет культурно, пивка выпьет, в сауну сходит… Есть некий беспокойный дух, который заставляет все это проделывать. Возможно, имя этому духу — интерес. Так что я буду фотографировать ровно до той поры, пока мне это по-настоящему интересно.